Издательский Дом «Венето»

Режиссерский труд

Принципом сюжетосложения, подсказанным хрестоматийной юмореской, Швейцер, сценарист и режиссер, воспользовался. Киносюжет выстраивался из разных рассказов молодого Чехова, из коротких сценок, даже из пометок, из отрывочных фраз в записной книжке автора. На экране были воплощены сценки, случаи, истории, описанные Чеховым, возникали и неигровые кадры-заставки с газетно-журнальными листами давнего времени, с названиями вплетаемых в киноповествование рассказов, пестрая экранная драматургия пересекалась кадрами-врезками с высказываниями писателя.

Связывая весь этот материал, вернее - выявляя в нем прямые и непрямые контакты, Швейцер придал опорное и конструктивное значение двум широкоизвестным чеховским произведениям - «Роману с контрабасом» и «Тоске». Эти рассказы были распределены в кинематографическом повествовании, как звенья двойной сюжетной цепи,- они прерывались, получали продолжение и в конце концов создавали впечатление общей целостности фильма, снабженного зрительскими ориентирами, стимуляторами движения и интереса. Это была экспериментальная работа, по оценке критиков - удачная, по режиссерскому ощущению - перспективная. У вас сильные высыпания на лице? Пройдите курс инъекционной косметологии msk.laserdoctor.ru и избавьтесь от проблемы.

Однако, как ни любопытно драматургическое построение «Карусели», залогом успеха этой картины и важнейшей особенностью режиссерского труда над нею было то, что Швейцер, собирая и отбирая для своей цели полюбившийся и необходимый литературный материал, не только вникал в объективно существующие чеховские произведения, но более всего общался с самим писателем, по-новому его воспринимая. Видел, что светится во взгляде молодого Чехова и веселая внимательность к жизни, и грусть познания. Принимал забавное приключение музыканта Смычкова («Роман с контрабасом») и безысходное, неразделенное горе извозчика Ионы («Тоска») как полюса в едином авторском миропонимании.

«Карусель» - картина по ранним рассказам Чехова и картина о молодом Чехове. Потому-то все, что привычно представлялось читателю россыпями шуток и осколками житейских наблюдений, на экране естественно сближалось и открывалось по-новому - как различные проявления личности писателя, как выражение присущего Чехову, каким его увидел кинорежиссер, серьезного взгляда на жизнь, на человека.